В середине прошлого столетия (1947 г.) мир впервые узнал о целой серии археологических находок в окрестностях Мёртвого моря – Вади-Кумран и близлежащих пещерах, находившихся в тот период под контролем Трансиордании. В ходе поисковых экспедиций, осуществлявшимися совместными усилиями Департамента древностей иорданского правительства, Палестинского археологического музея (Музей Рокфеллера) и французской Археологической библейской школы, было обнаружено более 10 хорошо сохранившихся свитков и около 25 тысяч фрагментарных обрывков. В настоящее время из обрывков путем сложного анализа и сопоставления удалось выделить около 900 фрагментов древних текстов.

Несомненно, открытие рукописей Мертвого моря дало богатый материал для исследований в области библеистики.

Во-первых, появились данные для библейской текстологии, позволяющей выявить более точно буквальный, исходный смысл некоторых мест Священного Писания. С открытием свитков было пролито ещё больше света на историю древнееврейского языка, на древнееврейскую палеографию (науку, только теперь занявшую подобающее место).

Во-вторых, анализ кумранских свитков дает новый материал для библейской экзегетики.

Труды, посвященные совместным исследованиям археологов, историков и библеистов насчитывают сейчас уже тысячи названий на многих языках. Но параллельно с научными статьями тема рукописей Мертвого моря, не оставила равнодушными и писателей-публицистов, чьи скороспелые заключения, дали повод к появлению гипотез и версий даже детективного характера.

Найденные манускрипты влекли к себе внимание не только представителей научного мира. Кроме специалистов, свитками заинтересовались люди, не упускающие возможности обогащения любыми путями, а продажа кумранских рукописей превратилась в прибыльный бизнес. Объявления о продаже манускриптов начали появляться даже в прессе. Черные археологи представляли реальную угрозу для научного изучения этого уникального региона Святой Земли.

Квалифицированные ученые-археологи, откликнувшиеся научным интересом на обнаруженные рукописи, понимали, что все силы должны быть брошены на опережение «конкурентов». Так, весной 1952 г. экспедиция, под руководством директора Французской библейской школы священника-доминиканца Ролана де Во и директора Американского института ориенталистики в Иерусалиме Уильяма Рида приступила к систематическому обследованию скального массива северо-западного побережья Мертвого моря. Эта весенняя археологическая экспедиция вошла в историю не только благодаря открытию 40 пещер, которые по завершении поисковых работ были отмечены на официальной карте. Наверное, самой уникальной и популярной до сегодняшнего дня находкой, среди всего обнаруженного в этом регионе материала, был свиток, который не был похож ни на один другой манускрипт, в первую очередь тем, что он был сделан из листовой меди. Впоследствии, этот манускрипт, получивший в науке соответствующий сигл «3Q 15» наименовали также «Медный свиток». Текст в «Медном свитке» был вычеканен на металле. Окисление и время сделало, металл очень хрупким, и поэтому развернуть манускрипт без повреждений было невозможно.

Но не только опасность разрушения свитка, была причиной того, что текст манускрипта оставался не прочитанным на протяжении 3 лет. После того, как в 1949 г. Центральная Палестина, включая Кумран, была оккупирована, а затем аннексирована Трансиорданией (которая начиная с июня 1949 г. стала именоваться Хашимитским Королевством Иордания) все поисковые работы на побережье Мертвого моря, а также работы по расшифровке текстов свитков с этого времени проводились под бдительным надзором отдела древностей Иордании. В случае с «Медным свитком» именно правительство Иордании, искусственно «тянуло» время с расшифровкой загадочного свитка. Весь этот период после принятия необходимых мер, предохранявших свиток от распада и гибели, он экспонировался в стенде под стеклом в Археологическом музее Рокфеллера в Иорданской части Иерусалима. Музей Рокфеллера, в котором находилось хранилище всех манускриптов, найденных в районе Кумрана и его окрестностях был объектом внимания не только ученых, но и израильской армии. Так, генерал-майор в отставке Ариэль Шарон вспоминал, что именно в тот период они вместе с Моше Даяном разрабатывали план подземного рейда через канализационную систему Иерусалима с целью захвата музея Рокфеллера, где хранились свитки Мертвого моря. Но этому плану так и не суждено было сбыться (сегодня знаменитый Медный свиток экспонируется в одном из залов Иорданского археологического музея в Аммане).

В 1955 г. разрешение на прочтение Медного свитка, наконец, было получено, и свиток был направлен в Манчестерский технологический институт (Великобритания). Здесь профессор Бейкер с помощью специально изобретенной им установки разрезал свиток на 12 сегментов. Все работы по дешифровке свитка проводились под патронатом члена Международной кумрановедческой группы Джона Марко Аллегро. Завершив перевод текста Медного свитка, Д. Аллегро не смог сдержать волнения - в октябре 1955 г. нарушая академический протокол он отправляет письмо директору Иорданского департамента древностей Л. Хардингу со следующими эмоциями: «Этот «Медный свиток» - настоящая бомба… В следующий раз, когда будете в Кумране, возьмите лопату и копайте как сумасшедший около железоплавильной печи… Их там должно быть около девяти».

Что могло вызвать такие эмоции у ученого мужа?

Обнаруженный в 3-й пещере Медный свиток, впервые был исследован ещё не в развернутом виде знаменитым немецким ученым профессором К. Куном. После долгого и пристального изучения свитка К. Куну удалось определить, что на свитке выгравированы знаки древнееврейского алфавита. Мало того, ученый даже разобрал несколько разрозненных слов: «локтей» (мера длины), «серебро», «золото», «закрыто». Анонсируя, свои результаты К. Кун опубликовал в 1954 г. статью, где предположил, что свиток содержит инвентарную опись спрятанных сокровищ!

Теперь когда Медный свиток был полностью переведен, догадки которые к этому времени волновали уже очень многих, подтвердились. Действительно, 12 сегментов Медного свитка повествовали о спрятанных сокровищах. Причем, согласно выводам видного авторитета в области семитологии доктора Гезы Вермеса, количество сокровищ описанных в Медном свитке ровняется 65 тоннам серебра и 26 тоннам золота!

Вот несколько фрагментов Медного свитка:

1 колонка: В большой цистерне, которая во Дворе перистиля, в облицовке её дна сокрыты в углублении против верхнего отверстия: 900 талантов.

2 колонка: В углублении старого Дома дани на Плите цепи: 65 слитков золота.

10 колонка: Под надгробием Авессалома, на западной стороне, зарыто на двенадцать локтей: 80 талантов.

11 колонка: В большом стоке чаши: утварь Дома чаши всего веса там: 71 талант 20 мин.

Даже публикация полного перевода текста «Медного свитка» с фотографиями всех 12 сегментов, с их прорисовками, транслитерацией текста, с обширным исследованием палеографии, орфографии языка, лексики и топографии не прояснило его тайны. Напротив, вопросы появлялись один за другим. Прежде всего, при чеканке на меди произошла деформация знаков, что крайне затрудняло их прочтение и допускало множество вариантов. Загадочными показались названия районов захоронения и топографических ориентиров, непонятными оказались греческие буквы, которыми заканчивались некоторые надписи. Но это не помешало появлению в широкой прессе появлению большого количества гипотез, предполагавших происхождение и местонахождение этих «несметных» сокровищ.

О каких сокровищах идет речь в Медном свитке? Действительно ли существовали эти сокровища? Кому они принадлежали? Где они сейчас? Последний вопрос, наверное, выглядит для многих самым интересным.

Первые комментарии текста «Медного свитка» прозвучали от самих ученых, членов Международной кумрановедческой группы, которые и готовили к изданию официальный перевод-дешифровку загадочного манускрипта. По их мнению, «Медный свиток» – письменная фиксация апокрифической фольклорной легенды о богатствах Иерусалимского Храма. Мало того, о. Й. Милик дерзнул предположить, что свиток написан психически неполноценным человеком, полуграмотность которого вскрывается незнанием литературных форм классического еврейского, мишнаитского и арамейского языков.

Но для большинства, гипотеза о фиксировании в Медном свитке популярном для древних палестинских евреев фольклорного предания о несметных сокровищах Храма, показалась мало убедительной. И незамедлительно появились версии, по одним из которых, описанные сокровища – это деньги, которые военачальник зелотов Элеазар бен-Симон захватил во время сражения с римским наместником Цестием Галлом осенью 66 г. по Р.Х., который обозами перевозил государственную казну. По другим, свиток – опись накопленных средств, которые ещё продолжали систематически собираться после разрушения Иерусалима в 70 г. по Р.Х. для восстановления и поддержания нового Храма в будущем. Эти средства, по убеждению авторов названной гипотезы, намеренно были спрятаны в ожидании грядущего дня освобождения.

Параллельно с другими предлагаемыми версиями прозвучало и предположение, по которому несметные богатства Медного свитка и само авторство приписывались самой кумранской общине ессеев, которая подобно монашескому ордену проживала в том регионе, где в ходе археологических поисковых работ и был найден манускрипт. Причиной захоронения этих сокровищ, послужило приближение врага, в лице римских оккупационных войск.

Но сегодня, после тщательного изучения археологического, текстологического и нумизматического материала, а также литературных источников поставлено под сомнение само существование «кумранской общины» в этом регионе, а также «ессейское» происхождение рукописей, которые в таком большом объеме были обнаружены археологами в тайниках по всему северо-восточному побережью Мертвого моря.

Современное объяснение загадки кумранских свитков постепенно приобретает все больше сторонников. Сегодня в его пользу высказываются многие авторитетные археологи и историки. Таким образом, по современной версии, свитки Мертвого моря вообще не имеют никакого отношения к Кумрану. Скорее всего, найденные в районе северо-восточного побережья Мертвого моря документы, некогда принадлежали библиотечным фондам Иерусалимского Храма или библиотекам частных владельцев. Кто были эти люди спасшие свитки – может быть священники, а может уцелевшие воины-зилоты – неизвестно. Но очевидно одно, бежав из Иерусалима от римлян в конце «Первого восстания» (66-70 гг. по Р.Х.) перейдя через Иудейские холмы, они приняли решение спрятать свитки в пещерах. Иосиф Флавий сообщает, что евреи, бежавшие из захваченного римлянами в 70-м г. по Р.Х. Иерусалима, направлялись по двум основным путям – на юг и на восток. Профессор еврейской истории Чикагского университета Норманн Голб, являясь сторонником «гипотезы бегства» считает, что целью первого потока, который шел через Вифлеем, крепость Иродион и Эйн-Геди, была крепость Масада, тогда как поток беженцев, шедший на восток, двигался в сторону другого горного бастиона – крепости Макерус (совр. Мукавир), на восточном берегу Мертвого моря.

Этот поток мог разветвиться – одни люди обогнули Мертвое море по суше, с севера, тогда как другие перешли его вброд или вплавь в ближайшем удобном месте. Опубликовав статью «Маленькие тексты, большие вопросы» (2002) Норманн Голб приложил к ней карту, на которой этим «ближайшим удобным местом» оказывается именно Кумран. «И потому именно здесь, по мнению ученого, готовясь продолжить путь по воде, беглецы, не желая оставить на осквернение римлянам драгоценные свитки, прятали их в пещерах. Поэтому такое необычное скопление этих свитков было обнаружено в Кумранских пещерах. Некоторая часть беглецов продолжила свой путь к Макерусу, другие остались в Кумране. Эти последние вскоре погибли от рук римлян, пришедших по их следам и разрушивших кумранскую крепость. В свое время погибли и те, кто надеялся укрыться в Макерусе, как впоследствии погибли и защитники Масады».

Новый взгляд на происхождение рукописей Мертвого моря проливает свет и на Медный свиток. В перспективе «побега» когда важно было спасти от врага Храмовые библиотечные фонды, понятна и обеспокоенность о казне Храма и о священной утвари, которая могла быть осквернена язычниками. Скорее всего, в Медном свитке речь идет о реальных сокровищах, которые также были эвакуированы из Иерусалимского Храма и были спрятаны в разных тайниках, месторасположение которых перечисляется в свитке.

Мог ли Иерусалимский Храм обладать такими фондами, которые перечисляются в Медном свитке? Прежде чем попытаться ответить на этот вопрос, необходимо несколько слов сказать о самом Храме и его значении в судьбе Израиля.

Дело в том, что Храм в жизни древних евреев был не только культовым зданием. Фактически Храм был центром жизни Иерусалима, столицы государства. Рядом с Храмом находился царский дворец (а при Хасмонейской династии (164-37 гг. до Р.Х.) царь одновременно выполнял функции Первосвященника). И Храм притягивал к себе – соответственно, в столицу, - паломников-иудеев представлявших разные сословия, которые на протяжении всего года приходили туда. Следует отметить, что система приношения жертв в иудаизме предусматривает участие в богослужении всего народа, а не только священников. Каждый иудей по самым разным поводам в жизни – как в рамках ежегодного сбора урожая, так и в рамках жизненного цикла (рождение детей, смерть близких и.т.д.) должен был прийти в Храм и принести жертву.

Помимо этого Храм также был важным экономическим центром. Его хранилище было фактически государственной казной. Храм задействовал вокруг себя целый ряд профессий. Кроме работ, назначение которых для нас сегодня очевидно (тех, которые связаны непосредственно с храмовой службой, производством одежд для священников, масел, воскурений и.т.д.), Храм также требовал, например, ежегодной проверки и починки, дорог по всей стране – от Тверии, Беэр-Шевы и Яффо – в центр страны, к Иерусалиму.

Особые проблемы с дорогами были в канун праздника Пасхи, потому что оканчивалась зима, сезон дождей – а дожди, как правило, разрушали грунтовые дороги. Сразу по окончании зимы посланники Храма отмечали места, которые нужно починить, и присылались рабочие для ремонтных работ. Из храмовой казны выделялись огромные средства для этой починки.

Еще один аспект важности Храма – его значение как центра судебной системы. Древнееврейская частная и общественная жизнь строилась в соответствии с религиозными законами Торы, и вся система судов была напрямую связана с Храмом.

Согласно исследованиям, Иерусалимский Храм занимал важнейшее место в экономической, культурной, религиозной, юридической жизни страны. Сам Иерусалим как столица был в большей степени как бы «приложением» к Храму. Если бы не Храм, то сам Иерусалим уже терял свое значение.

Если опись сокровищ Медного свитка была составлена в канун Первого восстания (66 -70 гг.), то вероятней всего, что речь идет о казне и «ризнице» Иерусалимского Храма построенного царем Иродом Великим.

Второй Храм, как он именуется во всех учебниках истории, на самом деле был третьим, т.к. на этом месте исторически существовали два Храма-предшественника, построенных при царе Соломоне, и при Зоровавеле. Масштабность Храма Ирода Великого поражала не только современников, она до сих пор производит впечатление на тех, кто пытается представить каким был этот Храм. Для сооружения храмового комплекса первоначально была построена массивная платформа из земли и камня, площадью 144 000 квадратных метров – это приблизительно 12 футбольных полей! И высотой 32 метра! Площадь Храма вдвое превышала Форум императора Траяна в Риме! На архитектуру Храма также не пожалели расходов. Согласно Мишне (собрание устных еврейских законов) Святая Святых, самая священная часть Храма, была покрыта золотом. Передние ворота, 35 метров в высоту, не имели дверей, но были все также покрыты золотом. А внутренняя дверь была сделана из ещё более ценной коринфской меди. (Все остальные ворота также были выложены золотом и серебром). Над двенадцатью ступенями, ведущими наверх, ко входу в святилище, с притолок свисала знаменитая золотая виноградная лоза, усыпанная кистями в рост человека. На протяжении длительного времени паломники-иудеи жертвовали золотые листья, ягоды и даже целые кисти – в результате лоза стала такой тяжелой, что требовалось усилия 300 священников, чтобы поднять её.

Вся утварь, наполнявшая Храм (семисвечник-менора), стол для «хлебов предложения» и.т.д.) были также вылиты из золота. Мишна упоминает о вкладах, которые ежедневно отправлялись в подземные кладовые, расположенные на глубине 20 метров. Там же подробно сообщается о сундуках «шофар», которые хранились в святилище и имели надписания на арамейском языке «новые сикли» (для храмовых податей на текущий год) и «старые сикли» (от людей которым не удалось заплатить в прошлом году). На других сундуках были вырезаны надписи для соответствующих пожертвований: «жертвоприношения птиц», «ладан», «золото за искупительную жертву» и «для добровольных пожертвований». Эти деньги собирались три раза в году. Помимо размера ежегодной подати Храму, невозможно установить стоимость дополнительных произвольных пожертвований. Таким же загадочным будет и содержимое Палаты Утвари. Подношения оценивались каждые тридцать дней и либо использовались на службе в Храме, либо продавались, а доход направлялся в святилище. Помимо регистрации общего экономического процветания в тот период, когда Храм стал фактически национальным банком, где хранилось богатство страны, любые попытки подсчитать размеры этого богатства оказались бы безуспешными.

Но военное положение, в котором находилась Иудея и Иерусалим с первых дней антиримского восстания 66 г. по Р.Х. все-таки заставило храмовых служащих сделать опись фондов хранилищ Храма перед эвакуацией сокровищ в тайники.

Именно 66 г. по Р.Х. был годом когда накалявшиеся отношения между греческим и иудейским населением Палестины достигли своего апогея – начались серьезные беспорядки. За этим последовало полномасштабное вооруженное восстание в самом Иерусалиме. Этого следовало ожидать, ведь начиная с 6 г. по Р.Х. после аннексии Иудеи и превращения её в римскую провинцию, римские прокураторы сталкивались с большими трудностями при управлении этой восточной провинцией. Ну а спустя время когда голод, рост налогового бремени, а также тот факт, что после завершения строительства в 60 г. по Р.Х. Иерусалимского Храма Ирода Великого 18 000 рабочих остались без работы, свидетельствовали о том, что для Иудеи настали тяжелые времена. На помощь римскому прокуратору в Иудее Гессию Флору, который не мог справиться с мятежниками, император Нерон в 67 г. своим приказом отправляет из Египта в Палестину опытного полководца Веспасиана. Впоследствии Веспасиан сам стал римским императором – это произошло в конце 69 г. по окончании гражданской войны в Риме, во время которой после смерти Нерона за год (69 г.) сменилось три императора (!), трое правили по несколько месяцев, а в конце года к власти пришел Веспасиан.

Воевать с Иудеей он отправил своего сына Тита, а сам двинулся на запад, чтобы принять участие в борьбе за престол. О серьезности войны Рима и Иудеи говорит тот факт, что Веспасиан оставил Титу три легиона, к которым сам Тит добавил ещё три, из Сирии и Египта, а также призвал войска из подчиненных Риму царств, в частности из Эмесы. Общее число солдат приближалось к 40 000. В 70 г. армия Тита осадила Иерусалим. Осада продолжалась с февраля по август.

И вот наступило 28 августа 70 г. по Р.Х. Утром перед последним штурмом Тит, по свидетельству Иосифа Флавия, отдал полководцам приказ не разрушать Иерусалимский Храм, так как в будущем он будет «служить украшением Империи». Но война есть война – отчаяние и ярость с какой сражались иудеи нарушили все стратегические планы римлян и ситуация вышла из под контроля….. Храм погиб.

На протяжении двух тысяч лет сокровища Иерусалимского Храма очень многим не давали покоя. А «Медный свиток» найденный в 1952 г. с описью несметных богатств тайников продолжает воодушевлять очень многих. И не смотря на то, что Израиль прошел через один из наиболее интенсивных периодов раскопок в недавней истории, (даже сегодня на территории Израиля одновременно проходят археологические раскопки в 3500 районах) - никаких предметов из сокровищницы Храма или тайников упоминаемых в Медном свитке найдены не были.

Во время недавних раскопок в римском Колизее (2001 г.) был найден массивный мраморный архитрав времен Римской империи, на котором была вполне заурядная надпись о проведении ремонтных работ. Под выгравированными на мраморе буквами оказались 67 отверстий от предыдущей надписи. Она была выполнена бронзовыми буквами, закрепленными на мраморе. Позднее их сорвали, чтобы возвеличить благие деяния новых императоров.

Профессор Гальдербергского университета (Германия) Геза Альфельди, эксперт по так называемой «призрачной эпиграфике», реконструировал три утраченные строчки на латинском языке под надписью V в. вот что получилось:

IMP(ERATOR) T(ITUS) CAES(AR) VESPASIANVS A VG(VSTVS)

AMPHITHEATRVM NOVVM

EX MANVBIS FIERI IVSSIT

«Император Тит Цезарь Веспасиан Август приказал создать новый амфитеатр (на доходы от продажи) из трофеев войны».

Важность этой надписи, датируемой 79 г. по Р.Х. намного превосходит значение архитрава. Известный британский историк и подводный археолог Шон Кингсли в своей книге «Золото Бога» по этому поводу замечает, что император Тит никогда не был полководцем до отправления на войну в Иудею, где и заслужил звание полководца. Так что «manubiae» (трофеи), о которых идет речь, по мнению Ш. Кингсли, без сомнения, добыты именно во время Иудейской кампании 70 г. по Р.Х..

Разграбление Иерусалима и его центральной святыни – Храма, должно было внести большой вклад в экономику Рима. Успех в подавлении Первого Иудейского восстания (66 – 70 гг.) принес империи трофеи, превосходящие самые смелые мечты и превышающие добычу наиболее прославленных правителей Рима. Триумфальное шествие по Риму с трофеями перед горожанами по окончании Иудейской войны запечатлено на барельефах знаменитой Триумфальной арки Тита, которую сегодня можно увидеть в Вечном городе. На уровне плеч на деревянных шестах победоносные штурмовики Тита несут стол четкой формы, скорее всего это и есть стол для «хлебов предложения». Тут же со штандартами римских легионов высоко над головами солдат поднят главный трофей – Храмовый семисвечник (минора) – символ еврейской государственности.

Вряд ли те сокровища, которые перечисляет «Медный свиток» до сих пор покоятся где-то в тайниках. Скорее всего, сорокатысячная армия Тита, под силу которой было не только сровнять с землей Иерусалим, да так, что ни один камень или артефакт из священного здания Храма не сохранился до наших дней, увезла в качестве трофеев и все содержимое тайников. Свидетельством этому может служить тот факт, что буквально через несколько лет после разрушения и разграбления Иерусалима в Риме начинается грандиозное строительство – амфитеатра императоров Флавиев (название Колизей появилось в Средние века). Строительство началось в 75 г. по Р.Х. при Веспасиане Флавии и закончилось через 5 лет в 80-м при императоре Тите Флавии.

Длина общих осей Колизея – 156 и 188 м, высота наружной стены – 48,5 м, на трибунах помещалось 50 000 зрителей, которые могли через 80 входов и выходов быстро заполнить и освободить их. В жаркие и дождливые дни над амфитеатром натягивался тент, крепившийся на 240 высоких мачтах, вставленных в каменные стойки-консоли верхнего четвертого яруса. Арена имела деревянный, обычно засыпаемый песком подвижный пол. Иногда она заполнялась водой из подходившего к зданию рукава акведука, и тогда на арене устраивались морские сражения. Под ареной находились коридоры, выложенные камнем, клетки для зверей и помещения для хранения реквизита.

Только благодаря щедрому финансированию было возможно не только построить этот грандиозный памятник античного мира, но и воссоздать из пепла, в который превратил Рим Нерон, сам Вечный город.

Недавние подсчеты оценивают строительство Колизея в 200 000 000 евро(!). Огромных сокровищ Храма хватило и для того, чтобы финансировать всю династию Флавиев (69 – 96 гг.) от императора Веспасиана до императора Домициана. Поэтому отчасти даже современный ландшафт Вечного города обязан Иерусалимскому Храму и побежденной Иудее.

Послесловие.

Знаменитое выражение «Деньги не пахнут» принадлежит императору Веспасиану. Произнесены были эти слова тогда, когда Тит выразил не удовольствие по поводу налога на мочу. Когда в казну начали поступать первые деньги от этого налога, император Веспасиан поднес их под нос Титу и осведомился о запахе. Получив отрицательный ответ Тита он сказал: «…однако, эти деньги – от налога на мочу…». Этот исторический диалог венценосных отца и сына способен пролить свет на вопрос: почему Иерусалим оказался разрушенным именно этими двумя историческими персонажами?

Римской Империи нужны были деньги – она их получила…..

Фотогалерея >>>

Все статьи >>>